|
Александр
Гуськов: главное - верить в себя!
Воспитанник нижегородской хоккейной школы Александр Гуськов
за родную команду мастеров не сыграл ни разу, что, впрочем, не помешало
ему совершить головокружительный рывок на самый верх российского хоккея.
В коллекции 28-летнего защитника две золотые медали чемпионата России и
титул лучшего защитника сезона, завоеванные в составе ярославского
«Локомотива», и «серебро» чемпионата мира, привезенное весной 2002 года
из Швеции. В последние годы в родном Нижнем Новгороде Александр бывает
очень редко: местом дислокации семья Гуськовых избрала Тольятти. Так что
в лучшем случае с женой и сыном на недельку выбирается навестить
нижегородских родственников или приезжает в качестве соперника
«Торпедо», когда наша команда в очередной раз берет высоту под названием
«Суперлига».
- Саша, сейчас выходя на лед против «Торпедо», у вас уже нет сожаления,
что не играете в этой команде?
- Нет. Хотя раньше я мечтал здесь играть, защищать цвета и приносить
пользу в городе, где родился и вырос. Даже несмотря на то, как со мной в
свое время обошлись в спортивной школе.
- Что вы имеете в виду?
- Я же спортшколу со своими сверстниками так и не закончил - меня
выгнали. С самого начала тренером у нас был Виктор Сергеевич
Коноваленко, потом пришел молодой тренер. Вот он за год до выпуска и
сказал, что я «бесперспективный» и мне нечего делать в его команде.
Сначала я это воспринял безболезненно, решил не унижаться и даже
родителям тогда сказал, что просить не пойдем. А где-то через полгода я
очень заскучал по хоккею. Ведь с шести лет занимался, девять лет в одном
коллективе провел, все друзья там остались. Понял, что не могу без
хоккея, что мне нужно вернуться.
Помог счастливый случай. Как-то я поехал маме за конфетами, но в
магазине был перерыв на обед, и я решил скоротать время во Дворце
спорта. Подумал: «Пойду, просто посмотрю». В это время проходила
тренировка в группе Владимира Петровича Садовникова. Я не выдержал,
подошел к нему (он меня знал, поскольку его ребята были нас всего на год
помладше и мы часто проводили двусторонние игры). Попросился в его
группу. «Приходи, - говорит, - я тебе форму дам, будешь играть». И
последний сезон я доигрывал в составе молодежной команды с ребятами 1977
года рождения.
- Наверное, после диагноза о бесперспективности, поставленного в школе,
для вас уже не было трагедией то, что не попали в команду мастеров?
- Да, я просто уже не думал об этом. К тому времени в Заволжье
образовалась команда «Мотор». Мне было 19 лет, нужно было решать вопрос
с армейской службой. Поэтому, когда ко мне подошел Александр Николаевич
Федотов (тогда он был главным тренером «Мотора») и предложил поиграть в
его команде, я объяснил, что у меня проблемы с армией. Он пообещал их
решить. И я согласился, потому что в «Торпедо» (я играл за вторую
команду у покойного Александра Николаевича Фролова) никаких подвижек в
армейском вопросе не было. Пришел в торпедовский клуб и сказал, что хочу
перейти в «Мотор». Так я в Заволжье армию и отыграл, обошлось без
эксцессов.
- Если не считать вашего перехода в «Ладу». Как вы там оказались?
Все-таки «Мотор» - это лишь высшая лига...
- Можно сказать, по чистой случайности. Если бы не жена, я бы туда не
попал. Познакомились мы в Нижнем Новгороде на свадьбе у общих знакомых.
Я сразу обратил внимание на свидетельницу невесты. Оказалось, что она из
Тольятти, а к нам приехала к родственнице по линии отца. Обменялись
телефонами, какое-то время созванивались, и однажды она спросила: «А
почему ты играешь в Заволжье? Поехали к нам в «Ладу». У моего папы есть
в команде знакомые, они попросят тренеров, чтобы тебя посмотрели. Может,
ты и на этом уровне сможешь сыграть?»
- И вы поехали на смотрины?
- Да, именно на смотрины. Но кое-кто из моих «доброжелателей» все
перевернул. Было неприятно слышать, что меня в «Ладу» впихнули, взяли по
блату. Только, согласитесь, какой бы хорошей ни была протекция, но, если
ты играешь плохо, тебя никто не будет держать в команде. Главным
тренером «Лады» тогда был Геннадий Федорович Цыгуров, он поверил в меня.
Помню его слова после первых тренировок: «Катаешься ты слабо, но
характер у тебя есть. Ну а катание можно подправить». После таких слов
мне хотелось не подвести тренера. Я начал тренироваться в полную силу,
хотел играть. Был на седьмом небе, когда там оказался. Еще вчера видел
«Ладу» только по телевизору. А тут сам заходил в раздевалку, здоровался
с игроками...
- Когда попадаешь в команду классом выше, наверное, на предсезонном
сборе надо положить столько сил, что на чемпионат уже не останется?
- Но я пришел в «Ладу» в середине чемпионата, и предсезонного напряжения
уже не было. Тренировки отличались только тем, что в первое время я
сильно волновался, на этом фоне и большие нагрузки, можно сказать, не
замечал.
В сезоне, мне кажется, легче входить.
- Почему тогда ушли из «Лады», если все так здорово складывалось?
- Проблемы возникли с приходом тренера Валерия Постникова. Это
совершенно разные с Цыгуровым люди с непохожим взглядом на хоккей. В
«Ладе» началось комплектование новой команды. И вот тут со мной
приключилась настоящая детективная история. Наверное, проще было бы
отчислить игрока, если он не подходит, но меня предпочли «сплавить»
оригинальным способом - с помощью поддельных медицинских документов.
Пригласили в кабинет, где сидели тренеры и врачи, и в лицо сказали: «С
твоим сердцем тебе надо заканчивать с хоккеем». От подобного диагноза у
меня даже навернулись слезы: «Ну почему такая несправедливость?
Только-только все наладилось, по-настоящему заиграл». Нет, меня не
выгоняли, форму не отбирали, но попросили написать заявление, что если
со мной на тренировках или в игре что случится, то я снимаю всю
ответственность с тренеров...
Мне самому страшно стало, и я поехал в Самару, взяв эти документы. Там
очень хороший кардиологический центр, и после полного обследования
специалисты порекомендовали... выбросить те бумаги в мусорную корзину!
Сказали: «Парень, ты здоров как бык». Я хотел сначала что-то доказать
тренерам. Мне было тяжело уходить из команды. А потом понял, что даже
если принесу им десять справок, они найдут другой повод оставить меня
вне игры. Вот и решил ничего не показывать, просто продолжал
тренироваться. Тренировался самостоятельно - бегал, прыгал. А когда
поступило предложение из хабаровского «Амура», приглашавшего сразу, без
смотрин, подписать контракт, я собрал вещи и поехал туда.
- Что-то я не помню, чтобы вы за «Амур» играли.
- Так я и не играл в чемпионате. Оттренировался там с неделю, съездил с
«Амуром» на сбор в Корею. И вдруг появилась возможность попасть в
нижнекамский «Нефтехимик». В то время у меня не было агента, сам
договаривался. Мне сказали, что «Нефтехимик» приезжает в Тольятти на
товарищескую игру с «Ладой» (как раз предсезонка была). Мне сказали: «Ты
можешь сыграть за «Нефтехимик». Если покажешь себя, возможно, возьмут».
Я бросаю все в Хабаровске и лечу в Тольятти...
- В Хабаровске условия хуже предложили?
- Условия были не хуже, но ведь это Хабаровск! За десять дней, я
посчитал, налетал 36 часов. Я решил, что это не лучший вариант. Конечно,
Нижнекамск тоже не столица, но расстояние до дома несравнимо. Я сыграл в
товарищеском матче за «Нефтехимик». Главный тренер нижнекамцев Николай
Дмитриевич Соловьев после игры подошел и сказал, что я им подхожу. Они
уезжали куда-то за границу, а у меня с собой не было загранпаспорта (он
остался в Хабаровске). «Через 10 дней, когда мы приедем, ты должен быть
в Нижнекамске»,- сказали мне. Я позвонил в Хабаровск: «Извините, так
получилось». Они, конечно, сначала были недовольны, но в итоге
расстались нормально. И я поехал в Нижнекамск. Считаю, мне с тренером
повезло, Соловьев стал мне доверять, и игра пошла. Помню, еще месяца не
прошло, как позвонили из Тольятти: «Мы забираем Гуськова обратно». Но
Нижнекамск не согласился и быстро перевел «Ладе» за меня компенсацию. В
«Нефтехимике» я отыграл два сезона, стабильно выходил при игре в
численном преимуществе.
- По истечении двух лет нижнекамцы предлагали вам снова продлить
контракт?
- Предлагали, но мы не сошлись в финансовых вопросах, тем более что я
уже хотел оттуда уезжать - надо было расти. Да и город особо не радовал
меня, чтобы там оставаться, хотя именно там у меня родился ребенок.
Экология там безобразная, для детей это вредно. Ярославль в этом плане
куда предпочтительнее.
- Вас не пугало, что в «Локомотив» пришел иностранный тренер?
- Во-первых, я подписал контракт, когда был еще Петр Ильич Воробьев, и
не знал, что придет Вуйтек. Узнал об этом только в межсезонье. Но,
возможно, это было даже плюсом: он команды не знает, все начнут
доказывать по новой. И я буду тоже доказывать вместе со всеми.
- Уходя из Нижнекамска, вы рассчитывали на чемпионский уровень?
- Я знал, что перед командой ставится задача занять первое место, что
давно не было медалей у ярославцев, и вообще, там очень развита
инфраструктура клуба. Это хорошая команда, в которой собрались сильные
игроки (тогда, если помните, было в новинку, чтобы возвращались игроки
из НХЛ, а у нас приехали Андрей Коваленко, Вячеслав Буцаев). И для меня
было почетно оказаться в таком составе и в первый же сезон завоевать
«золото». Серьезность притязаний «Локомотива» на медали я осознал где-то
в середине сезона. С каждой игрой я понимал, что мы способны на многое,
и золотые медали тоже реально взять. А в плей-офф была полная
уверенность, что мы сильнейшие. У всех было в головах: мы будем
чемпионами. Когда играли последнюю игру в Казани и нам назначили буллит,
я знал, что соперник не забьет, а забьем мы в овертайме. Так и
получилось.
- Вуйтек в «Локомотиве» уже не смотрел на вас как на новичка?
- Я играл в третьем звене, но у нас три пятерки были одинаковые, и
каждая могла сделать результат. Допустим, пошла игра у нашей пятерки, и
тренер в любой момент мог вместо первого звена выпустить третье. Тогда у
нас была очень хорошая пятерка. Жалко, что на следующий год она
развалилась: ушел центральный нападающий, а найти ему полноценную замену
так и не удалось, сколько тренеры ни пытались. Поменяли очень много
игроков, и никак.
- Играя за «Локомотив», вы демонстрировали очень высокую
результативность. Откуда у вас такие снайперские качества?
- Это результат тренерского доверия. Как-то раз получилось, два
получилось. Подключался к атакам, и на меня никто не давил, мол, куда ты
катишься? Мне понравилось забивать. Еще в Нижнекамске в свой первый
сезон у Соловьева в списке защитников-бомбардиров я шел на втором месте
после динамовца Андрея Маркова, который потом уехал в Америку. Тогда я
вел тщательную статистику - считал все свои голы и передачи...
- Но для того чтобы множить голы, должен быть поставлен бросок! Этому
научились в школе или дорабатывали на уровне мастеров?
- Всему этому я научился в Тольятти. Так как я был новичок, надо было
показывать себя, а для этого предстояла большая работа. Я ходил на все
тренировки, обязательные и по желанию. Все вечера проводил на льду.
Приходили молодые ребята, с которыми занимался Сергей Михайлович
Михалев, второй тренер команды. Он нас, как следует, натаскивал.
- Вам довелось поработать с разными тренерами в сборной России. Можете
сказать, что нашли с ними взаимопонимание?
- В принципе, в сборной не принято обсуждать, нравится или не нравится
тренер. Конечно, тренировки Михайлова трудно сравнить с занятиями
Плющева или Тихонова. Но когда ты едешь в сборную, то не смотришь, кто
тренер. Но по большому счету, за три года в сборной ни один тренер не
дал мне играть так, как я играю в клубе. Мне приходится перестраиваться.
За все это время я не выходил на реализацию того же самого численного
преимущества, подключение к атакам защитников тоже не приветствуется.
Там лучше не пропустить. Тренеры сборной говорят, что каждый должен
заниматься своим делом.
Вспоминаю, что, когда я приехал в команду Плющева, было ощущение, что он
вообще не знает, кто я такой. Как будто он меня не видел никогда. А ведь
тот сезон у меня как раз очень хороший получился, звание лучшего
защитника присвоили. А у Плющева оказался... в четвертом звене.
- Может быть, потому, что Плющев делал ставку на очень молодых?
- Ну, я не знаю. Но каким же надо быть специалистом, если не выпускать
защитника, который может забить? Такое равнодушие, можно сказать,
бесило. Это ненормально, когда на игрока просто не обращают внимания.
Естественно, когда тренер не доверяет, и у тебя нет желания играть так,
как ты можешь играть.
В «Локомотиве» моя игра, во-первых, вписывалась в общую модель,
во-вторых, за три года мы успели сыграться. Партнеры знали, что, если я
пойду вперед, меня надо подстраховать. То есть, все взаимосвязано. А в
сборной уже по-другому: ты должен играть с тем, с кем тебя поставили. В
принципе, сам стараешься там не рисковать, потому что это уровень
сборной, степень ответственности выше. И тем самым теряется та игра,
которую ты сам можешь показать.
- Вы можете сказать, что из трех чемпионатов мира лучшим для вас был
тот, когда сборная России завоевала медали?
- Да, конечно. Хотя и тот чемпионат мы начали плохо. Но после игры со
сборной Чехии (она заняла первое место в своей подгруппе, мы -
четвертое), когда мы у нее выиграли, показав характер и очень простую
игру, ситуация изменилась. В следующем матче с финнами мы играли в том
же ключе - ничего не мудрили. Там, может быть, была степень везения -
буллиты. Но чувствовалось, что ребята сплотились в один кулак. Вот, в
финале, жаль, чуть-чуть недотянули до победы...
- Прошлой осенью вы побывали в Америке. Как прошло знакомство с НХЛ и
почему оно получилось таким непродолжительным?
- Поехал больше из любопытства. Играют же другие в НХЛ, а тут и мне
представилась возможность попробовать: летом 2003 года меня поставили на
драфт клуба «Коламбус». Думаю, надо съездить посмотреть, что да как.
Ребята, прошедшие школу Национальной хоккейной лиги, рассказывали, что
игровые условия там намного лучше. Уровень хоккейной индустрии там,
действительно, выше. Но сама жизнь - не мое это. Я готовился к другому.
- Может быть, вам не повезло с командой? О «Коламбусе» говорят, что это
«могила» для российских игроков…
- По возвращении домой я разговаривал со многими хоккеистами, имеющими
опыт выступления за океаном. Рассказал о том, как меня приняли. И они
мне сказали примерно те же слова - это не та команда. Там не было ни
одного русского, и я чувствовал себя настоящим отшельником. Допустим,
тренировка заканчивалась в 12 часов, и дальше я не знал, что делать.
Никто меня никуда не звал, хотя наши ребята отмечали, что в американских
командах принято элементарно пригласить иностранца в ресторан покушать,
помочь новичку освоиться в быту. В «Коламбусе», похоже, такого нет. Еще
один наглядный пример: в выходные хоккеисты обычно ходят играть в гольф,
но я узнал об этом только когда вернулся сюда и ребята спросили, играл
ли и я. Словом, мне там не понравилось. Дней 10 я вообще не понимал, где
нахожусь: днем спал, а ночью играл в компьютер и смотрел фильмы. И домой
я ехал с радостью. Можно сказать, бежал оттуда. (Смеется.)
- То есть, желания покорить еще и НХЛ не осталось?
- Скажем так, оно чуть-чуть притупилось. С руководством «Коламбуса» мы
расстались на том, что они мне предложили поиграть за фарм-клуб, но в
контракте у меня было записано «только основная команда», и я отказался.
Сейчас уже неплохие финансовые условия в России, какой смысл ехать в
фарм-клуб, где заработная плата для новичка даже меньше, чем у нас? Пока
я по-прежнему принадлежу «Коламбусу». Остается подождать: может,
обменяют в другой клуб, где играют русские ребята. Считаю, это помогло
бы чувствовать себя увереннее в новом коллективе. Перед драфтом
заинтересованность во мне проявляли и другие клубы НХЛ, просто
«Коламбус» дал мне достаточно высокий для моего возраста номер и этим
перебил конкурентов.
- Как вы считаете, если бы вы оказались в «Торпедо», могли бы сделать
такую же карьеру, как теперь?
- Не знаю, скорее всего, нет. Если б я был в «Торпедо», меня бы,
наверное, никуда и не тянуло, я бы так и играл дома. Самое трудное -
уехать в первый раз. Если ты сделал этот шаг, потом уже не проблема
поменять клуб, город. Главное только верить в себя и упорно идти к своей
цели.
Беседовала Нина Шумилова
P.S. Нынешний сезон Александр Гуськов начал в составе казанского «Ак
Барса», но не так давно сменил его на омский «Авангард». 4 декабря в
принципиальнейшем матче между «Ястребами» и «Барсами» именно Гуськов
«похоронил» свою бывшую команду, забросив решающую шайбу в ворота
Хабибулина за три минуты до финальной сирены. А главный тренер «Ак
Барса» и сборной России Зинэтула Билялетдинов пригласил Александра в
национальную команду нашей страны.
Наше досье
Александр Гуськов.
Родился 26 ноября 1976 года. Воспитанник нижегородского хоккея.
Защитник. Рост 189 см, вес 92 кг.
Выступал за клубы:
Сезон Клуб Лига И Г П О
1994-95 Торпедо-2 (Н.Новгород) высшая 55 2
1995-96 Мотор (Заволжье) высшая 56 5 9 14
1996-97 Мотор (Заволжье) высшая 52 5 5 10
1997-98 Лада (Тольятти) Суперлига 11 0 2 2
Мотор (Заволжье) высшая 24 2 4 6
Лада-2 (Тольятти) первая 5 0 0 0
1998-99 Трактор (Челябинск) Суперлига 11 2 0 2
Лада (Тольятти) Суперлига 35 1 3 4
1999-2000 Нефтехимик (Нижнекамск) Суперлига 40 4 17 21
2000-2001 Нефтехимик (Нижнекамск) Суперлига 42 4 9 13
2001-2002 Локомотив (Ярославль) Суперлига 51 9 9 18
2002-2003 Локомотив (Ярославль) Суперлига 58 12 18 30
2003-2004 Локомотив (Ярославль) Суперлига 51 9 12 21
Двукратный чемпион России в составе ярославского «Локомотива» (2002,
2003 гг.) серебряный призер чемпионата мира в составе сборной России
(2002 г.).
|
